Эксперты: За фасадом китайского экономического чуда зреет протест

Радикальные политические преобразования, волной прокатившиеся по миру и особо заметные на арабском Востоке, в обозримом будущем ожидают и Китай.

На протяжении 25 лет Китай демонстрировал непрерывный рост ВВП почти по 10% в год. Однако последние год-два в КНР наметились неприятные тенденции.

По данным статистики, рост ВВП Китая в I квартале текущего года составил 7,7%, во II — уже 7,5%. В результате аналитики Goldman Sachs понизили прогноз на 2013 год с 7,8% до 7,4%. При этом даже во время мирового кризиса 2008-2009 годов темпы роста составили 9% и 9,1%.

Кто-то, возможно, скажет, что России о таком "спаде" только мечтать. Но нынешняя китайская экономика, по мнению ряда экспертов, не может позволить себе ежегодный рост менее чем на 8%. В частности, отмечает китаевед Константин Сыроежкин, если эта планка снизится до 7-7,5%, обострятся и без того весьма серьезные проблемы скрытой безработицы.

Сегодня около половины населения Китая, то есть примерно 650 млн человек, живут в деревне. При этом исследователь Игорь Малевич еще 13 лет назад писал, что для нужд сельского хозяйства Китая достаточно 300 млн крестьян. Все это время шел процесс укрупнения хозяйств, развивались технологии, а значит, сегодня китайской деревне требуется и того меньше. Куда девать освободившийся человеческий ресурс — неизвестно. Ведь в городах эта малоквалифицированная трудовая армия тоже никому не нужна: модернизация китайской промышленности идет полным ходом, и лишние люди безжалостно вышвыриваются как с частных, так и с государственных предприятий.

Но нависание почти полумиллиардной армии потенциальных безработных над китайскими городами — лишь одна из глобальных угроз для современного Китая.

Другая состоит в увеличении пропасти между богатыми и бедными. По данным Сыроежкина, "разница в доходах между 10 процентами самых богатых и 10 процентами самых бедных китайцев выросла здесь с 7,3 раз в 1988 году до 23 раз в 2007 году". Заметим, что в России в 2007 году этот показатель равнялся 16,8 раза и считается очень высоким.

Прибавим сюда и тот факт, что за 25 лет реформ в города Китая переселились около 200 млн человек. Часть из них нашла более или менее приемлемое место под солнцем — то есть стала, по китайским меркам, неким подобием среднего класса. Однако в любом из развитых государств большинство этих людей считались бы бедняками.

Согласно данным официальной статистики, средний уровень годового дохода на душу населения в китайских городах в 2012 году составил 24565 юаней ($3962), в сельской местности — 7917 юаней ($1285). И это при том, что Китай на глазах перестает быть дешевой страной — розничные цены на многие товары здесь уже вполне сопоставимы, а иногда и выше, чем мировые.

Напомним, что Организация по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР), в которую входят 34 наиболее развитые страны мира, определяет принадлежность к среднему классу людей, имеющих доход от $10 до $100 в день на человека. Исходя из этого, минимум 650 млн китайцев живут в нищете или бедности. Причем крайне низкий уровень жизни громадного большинства населения "коммунистического" Китая существует на фоне богатства и роскоши меньшинства.

Впрочем, социализм и коммунизм остались здесь в основном в риторике партийных функционеров, цвете знамен и официальных документах КПК. В реальной экономике этой страны частная собственность составляет на сегодня, по разным оценкам, от 60% до 70%.

В 2007 году бурное развитие частной инициативы предыдущих двадцати лет было институализировано принятием закона о защите частной собственности.

Интересная деталь — дабы избежать неожиданностей с принятием этого закона на сессии Всекитайского собрания народных представителей, коммунистическая партия Китая накануне голосования запретила его обсуждение в прессе...

Все эти, мягко говоря, непростые процессы приводят к брожению умов и нарастанию массового недовольства в Поднебесной.

Сыроежкин приводит такую статистику: "Если в 1993 году в Китае было зафиксировано 8709 акций массового протеста, то уже в 1999 году их количество превысило 32 тыс., в 2003 году их было 60 тыс., в 2004 году 74 тыс., в 2005 году 87 тыс. с числом участников 8 млн человек. Среди них крестьянские волнения против властей составили 55%, а выступления рабочих — 30". Позже официальная печать перестала приводить данные об акциях протеста, однако социальные проблемы от этого никуда не исчезли.

В среде интеллигенции и городского среднего класса растут диссидентские настроения. Нынешних китайских "несогласных" условно можно разделить на две категории. Одни полагают, что их страну спасет лишь следование стандартным образцам западного капитализма, а другие видят спасение в возвращении к традиционным китайским ценностям.

Россиянину, участвовавшему в идейных спорах конца 1980-х годов накануне распада СССР, все это очень знакомо… Причем обе эти идеи нередко не только не противоречат, но вполне дополняют одна другую — что в России эпохи Перестройки тоже было не редкостью....

На днях я побывал в Москве на полузакрытом просмотре документального фильма "Free China: The Courage to Believe" о китайских диссидентах и кошмарах лагерей "коммунистического" Китая. Картина повествует о преследованиях последователей нового учения (духовной практики, секты — кому как больше нравится) Фалуньгун. Возникнув в 1992 году как синтез традиционных для Китая даосизма, буддизма и гимнастики цигун, Фалуньгун за несколько лет получило широкое распространение в стране.

По сведениям самих фалуньгунцев, число их единомышленников к 1999 году достигло 70 млн человек, превысив численность членов компартии в стране. После этого учение, до того всемерно поддерживавшееся партией как полезное (его последователи не пьют, не курят, ведут здоровый образ жизни, занимаются гимнастикой, не воруют), было запрещено, а против его адептов начались репрессии.

Нет никаких сомнений и в том, что радикальные политические преобразования, волной прокатившиеся по миру и особо заметные на арабском Востоке, в обозримом будущем ожидают и Китай.

Убеждать китайских оппозиционных товарищей (а вернее, господ) в том, что их варианты решения стоящих перед их страной проблем не сработают, дело бесполезное. Во-первых, потому, что сотни миллионов безземельных крестьян и рабочих, вкалывающих сутками напролет за гроши, эти теоретические тонкости мало интересуют. А во-вторых, потому что пройти путем "рыночных" реформ и буржуазной демократии Китаю, как и бунтующему арабскому Востоку, все равно придется.

Потому что другого пути вперед, как показывают события в мире последней четверти века, все равно нет.